Черкесы - circassian (адыги) » Articles » People » Восстание Исмела Кертова

Восстание Исмела Кертова

Восстание Исмела Кертова
People
admin
Фото: Reuters
17:36, 22 апрель 2020
951
0
Друг мой Мирзабий, я тебя знаю с малых лет. Ты еще молодой, но тебя я знаю, как умного и инициативного молодца. Твоя мать меня считала за сына, я тебя считаю за брата. Ты меня слушал всегда и бывал прав. Также, как и меня, ты знаешь и моих друзей Али, Дзуну и Хацу. Мы пришли к тебе не в гости, - ты
Друг мой Мирзабий, я тебя знаю с малых лет. Ты еще молодой, но тебя я знаю, как умного и инициативного молодца. Твоя мать меня считала за сына, я тебя считаю за брата. Ты меня слушал всегда и бывал прав. Также, как и меня, ты знаешь и моих друзей Али, Дзуну и Хацу. Мы пришли к тебе не в гости, - ты
можешь быть нам очень полезен. Как видишь, мы из леса, мы "бандиты", враги
колхоза и коммунистов. Мы будем резать,
колоть, убивать коммунистов, Мы с именем Аллаха будем громить и всякие колхозы. Пусть про нас узнает вся Кабарда, пусть узнают в Балкарим, Карачае, Осетии, Ингушетии, Чечне, пусть узнает Кавказ! Пусть присылают таких бандитов, как мы! ГПУ уже знает, конечно, про нас. Пусть высылает своих сыщиков: Кертиева с его друзьями они всегда найдут. Мы их всегда встретим! Только, братишка, Мирзабий, мы пока с голыми руками, не имеем ни винтовок, ни лошадей. Даже и кинжала. В неначатом деле змей сидит, но не надо
бояться, нужно начинать дело. Поэтому
мы и пришли к тебе. На Зольских пастбищах много лошадей. Можешь ли нам помочь достать или же ты будешь нашим врагом с первого шага?
Мирзабий услышал эти слова и почувствовал какое-то облегчение душе.
Кертов разбудил в нем какие-то неясные,
мысли. У него в глазах засверкало. Он вспомнил слова старика Кары, когда тот смотрел в кость и не хотел рассказать ему, что в ней. "Неужеля это будет начало необычайного года, про который сказал Кара?", - подумал он и ответил сердечно:
Всегда готов помочь вам!

Мирзабий отдал продукты и хотел было
уйти, но его задержали. Подожди, тебе надо знать и дальнейшую нашу задачу. Мы решили поехать к карачаевцам, Если там не будет, то через неделю будем здесь, - заключил Исмель. Поэтому навещай почаще это место. Мы пока не будем свое выдавать
местонахождение, так как у нас нет силы для ответа агентам ГПУ. Но ты распускай слухи о нас. Пусть всем этомон пускай слухи о нас. Пусть услышат! При всем этом будь осторожен! Рисковать сейчас еще бесполезно. Все может кончиться провалом.
- Итак, дело начато, дай Аллах нам
успеха. По коням! - Все мигом очутились
на конях. Первый шаг Газавата, сказал Исмель, выезжая вперед.
- С Аллахом в путь Газаяата! сказал
Али.
- За Шамилевский Газават! - И Дзуна последовал третьем.
- На Газават! - пробасил Хацу Паунежев.

Паунежев Хацу вернулся в «Чих-быда» с
шестью всадниками. Исмель их встретил с
большой радостью.
- Участвовать в нашем благородном деле приходят благородные люди. Аллах с Вами, - бывайте у нас, умрите с нами… Грешно не умереть за священный Газават, за имам и дин, за нашу свободную будущую жизнь. Во всем нам поможет Аллах. Будьтө здоровы и счастливы! - говорил Исмель, обнимая новых повстанцев.
В это время принесли Исмелю срочное
донесение:
- Верховые едут. Их около ста.
- Сто верховых? Гм-м… Это нас ищут.
Ну, хорошо, мы их гостеприимно встретим.
К оружию!
Через десять минут группа Кертова сидела в засаде. Исмель лежал, спрятавшись за большим дубом смотрел на дорогу. Он
держал наготове пулемет. Его выстрел будет сигналом для остальных, лежащих вдоль
дороги. Показались всадники. Впереди ехал начальник милиции, за ним несколько милиционеров и партийных. Исмель нахмурил брови и стал наводить пулемет в голову начальника милиции.
- А-а, безбожник, конец тебе! Смерть
пригнала тебя сюда, подумал Исмель. Когда.
отряд подъехал на пятьдесят метров, Исмель дал очередь из пулемета, Начальник милиции, опрокинувшись, упал с лошади. Сразу же последовал залп партизан. Убито еще восемь человек. Началась паника. Лошади испуганно метались в разные стороны. Всадники истерично кричали. Отряд рассыпался. Под градом пуль кертиевцев, рассеянные остатки отряда, панически бежали.
- За мной, в атаку, за Газават! скомандовал Исмель и побежал к своей лошади. Все четырнадцать повстанцев последовали за своим водителем.
Они погнались за отступающим отрядом.
На руках у них блестели сабли. Кертиев нагнал одного в форме ГПУ.
- Смерть тебе, собака!, - и разрубил его
пополам. Половина его упала с лошади, а
облегченная на пол-человека лошадь понеслась галопом вперед, задрав хвост и голову. Несколько всадников противника сорвались с обрыва вместе с лошадьми.
Отряд начал отстреливаться, заняв налету выгодный рубеж. Но кертиевцев трудно
было остановить. Отряд опять отступил.
Противник был отброшен без оглядки на
и кертиевцы вернулись с большой победой, потеряв одного против тридцати пяти. Вечером, похоронив своего борца, павшего в первом бою за Газават, они запели закир и поклялись именем Аллаха умереть так, как умер он. Эта группа газаватистов видела в Кертиева бесстрашного и решительного водителя, преданного делу народа. Они начали слогать песни о нем.

Карательный отряд вернулся в район я привез с собой ужасные вести. Они рассказывали, что Кертиев Исмель бессмертный человек, что он и его группа не знает ни страха, ни смерти, что невозможно взять силою человека. Слухи об этом мигом по всем селам Кабарды, Балкарии и Карачая, Народ верил по слухам и в свою очередь, слогал свою молву о нем. Между тем Кертиев
решил менять свое местопребывание, так
как его обнаружили и дело могло кончиться печально. Ночью Исмель заехал к Мирзабий со своим отрядом и переночевал у него. От Мирзабия они получили несколько сот патронов и револьверы. Всю ночь Кертиев не спал, он думал о том, что будет делать дальше, как лучше ему действовать, чтобы не погибнуть зря, не принесши какой-нибудь пользы народу. Были слухи о том, что в среде Терских и Кубанских казаков началось броженне, а
кое-где и восстание против существующего строя. Кертиев решял связаться с ними. Утром рано отряд выехал из отары
Мирзабия.
- Поедем к терским казакам, будем скрываться в Урухских лесах, сказал Исмель, прощаясь с Мирзабием.
Гонгапшев сказал им, что эту зиму будет стоять в лесу у «Жерып-Хот», чтобы иметь больше возможности помогать им. Исмель уехал к казакам. После двухнедельного пребывания у казаков, группа Кертиева вернулась с двумя
ручными пулеметами и пятьюстами патронов. Исмель связался со старым казаком,
который обещал, что поможет им в дни восстания и, в свою очередь, поднимет восстание терских казаков и присоединиться к кабардинцам.

Кертиев, тем временем, разбогатев вооружением и провиантом, решил двинуться сам в наступление, чтобы освободить села северной части Кабарды. Занималось село за селом, район за районом, словом, вся северная часть Кабарды - Каменномостский, Зольский, Кубинский, Прималкинский, Баксанский и Чегемский районы). Все отобранное большевибыло снова возвращено крестьянам.

В эти дни матери уҗе не слышали просьб голодных детей: мамочка, дай молочка! Крестьяне вновь стали сытыми. На большом крестьянском митинге, где
присутствовало до 20000 кабардинцев, готовых к новым боям, Кертиев сказал:
- Мы знаем, что - враг силен и наши успехи, это успехи временные, так как нам одним не преодолеть силы большевиков,
в конце концов, придется погибнуть, но мы повстанцы предпочитаем гибель на поле битвы за нашу правоту, во имя свобободы и защиты Корана, мечетей и права свободы собственности; чем быть сначала
проблемными, затем эксплуатируемыми и, наконец, медленно умереть под грязным
сапогом безбожника. Наша смерть будет славой и история вспомнит нас добрым словом.
Большевистское правительство Кабарды ожидало прибытия военных частей для подавления кертиевцев, но тревожное
настроения крестьянства во всех областях не давало возможности перебросить чекистские карательные части. Терские казачьи военные части выполняли приказ верховной власти о подавлении Кертиевцев пассивно, только на бумаге; Георгиевская
кавалерийская часть отказала в посылке кавалерийского полка против кавказцев. Это давало кертиевцам передышку и они все сильнее и сильнее креплялись в горах.

Было принято решение занять город Нальчик. Нальчик был забаррикадирован. Кертиев не хотел проливать лишней крови. Он приказал восьми эскадронам сделать обход через горный хребет в тыл Нальчику и через Вольный Аул перейти реку и войти в город с тыла. Другие отряды пошли против баррикад, не входя в близкое соприкосновение c противником, а лишь отвлекая его перестрелкой от готовящейся операции с Юга. На рассвете в город с юга ворвались четыреста лихих всадников и, сломив сопротивление северной обороны, открыли путь в город главным силам. В Нальчике было взято много оружия, боеприпасов и провианта. Все трофеи были немедленно отправлены в горы.

Правительство, во главе с Калмыковым, успело удрать из города, намереваясь срочно переехать во Владикавказ, но так как станция «Котляревская» охранялась кертиевцами, то ему ничего другого не оставалось делать, как укрыться в Малокабардинском районе (в не занятой кертиевцами юго-восточной Кабарде.
На станции. «Котляревская» был взят без боя застигнутый врасплох, военный эшелон смешанных чекистских и полицейских частей. В эшелоне было 600 человек вооруженных солдат, 12 тяжелых пулеметов, много легких и ручных пулеметов, 4 пушки, много снарядов, патронов и продовольствия. Чекистам предложили раздеть верхнюю одежду и снять сапоги (сейчас
жарко, нам она не нужна, а нам в горах пригодится) погрузили всех в нижнем белье снова в вагоны и отправили обратно во Владикавказ, сказав:
"Захватывайте побольше вооружения и приезжайте опять, мы будем вас ждать."

Вскоре Кертиев получил сведения от соседних казачьих друзей о том, что два полка из 26-й Сухумской дивизии прибыли для борьбы с повстанцами. Один полк горной пехоты выгрузился на тупике Кисловодска, а другой на станции Апшеронск. Кертиев понял: Кавалерийский полк пойдет на Малку через станицу Марьевскую и завяжет с нами бой, а горная пехота спокойно перейдёт через горные пастбища на горный хребет и займёт наши горные укрепления, отрезав нам отступление. Они могут нас бить тогда в открытом поле и с гор и с долины, постепенно уничтожая нас.

В последующие дни кертиевцы продолжали успешные бои с наступающими частями противника, сделали несколько смелых и удачных ночных атак, но по всему чувствовалось, что большевики поставили перед собой задачу во что бы то ни стало разделаться с повстанцами. Красные стратеги быстро догадались о невыгодности
наступления из Апполонска на нижнем фронте и перебрасывали остатки разбитой кавалерии в Прохладное, откуда направляли в район Алтуд (кабардинская территория). Кертиевцы с нижнего фронта узнали об этом маневре противника и срочно направились туда.

В треугольном Туашевском кусте между Прохладным, Алтудом и Карагачем (70 клм. от укрепленной позиции кертиевцев) разыгрался сильный и продолжительный бой. Эшелон за эшелоном подходил с новыми большевистскими частями к станции Солдатской, оттуда через аул Корочача против них переправлялся через реку Малка в тыл действующим кертиевцам. Узнав о сложившейся обстановке, остатки кертиевцев нижнего фронта бросились на выручку но им было не под силу одолеть превосходящего противника. Кертиевцы были окружены, но продолжали бой, стараясь прорвать кольцо врагов.
Когда Кертиеву стало известно об окружении, он немедленно снимает почти всех с горного фронта и отправляется на нижний фронт. Кертиеву удалось соединиться с окруженными частями, но зато теперь путь к горным укреплениям был отрезан. Огромных кровавых потерь стоил Кертиеву прорыв в горы, но он ему все таки удался.

Позже, шаг за шагом, уступая натиску противника, кертыевцы отступили к подножию гор. И тогда с укреплений Кертиева открылся артиллерийский огонь. Тяжелые
пулеметы, замаскированные в горах метко строчили по линии врага.

С этого момента кертиевцев преследовали все больше и больше отряды вооруженных чекистов, а повстанцы, ежедневно уменьшаясь, все же продолжали оказывать упорное сопротивление, во много раз превосходящему его противнику. Зимой сражения продолжались в горах при поддержке горных жителей, которым не мало доставалось от большевиков за помощь повстанцам.

К весне 1932 года Кертиев остался в живых только с небольшим количеством повстанцев, но по-прежнему был неуловим.
Тактика борьбы к этому времени изменилась. Он производил налеты на представителей советской власти на местах, забирал живыми и затем сам судил наиболее отличавшихся своей свирепостью к народу
коммунистов, терроризировал районных и областных чекистов. Словом, не давал ни минуты покоя большевикам. Новое руководство ГПУ решило во что бы то ни стало поймать Кертиева, оно подсылало к нему провокаторов под предлогом присоединения к повстанцам, но Кертиев разгадал коварные замыслы врага и
отсылал таких людей обратно.
Самым первым другом Кертиева, с самого начала его антибольшевистской борьбы был Понеж Хацу, который в то время, иногда, с разрешения Кертиева, ходил в родное село Сармак, чтобы узнавать всякие новости от своих односельчан.

Хацу попал в руки врага окончательно и бесповоротно. ГПУ, естественно, обрадовалось поймав такой «лакомый кусок», и потребовало от него выдачи Кертиева, взамен этого ему была обещана свобода. У Понеж Хацу
на этот раз не хватило мужества пожертвовать своей жизнью в интересах отдыхающих в горах друзей. Наивный, он надеялся
спасти себе жизнь, показав место пребывания Кертиева, в расчете на то, что кертиевцы все равно не сдадуться, а завяжут бой, и может быть, ему, Понеж Хацу, удастся в
шуме боя уйти от ГПУ и примкнуть к своим друзьям. Увы, его планам не суждено было осуществиться.

Застигнутые врасплох кертиевцы
и не подумали сдаваться, наоборот, они успели дружным залпом встретить коварного врага. Снова и снова наступают чекисты
на кучку самоотверженных героев, но герои отбрасывают их назад. Десятки убитых оставил Кертиев на поле боя, но в плен не сдался, а сумел ускользнуть от чекистов с
горсткой последних бойцов. Возле тяжело раненого Кертиева стояли
его верные боевые друзья. Кертиев успел им сказать свое последнее желание: Похороните меня, друзья мои, в таком месте,
чтобы псы из ГПУ никогда не напали на мою могилу, а народ меня будет вспоминать добрым словом я для него сделал, что мог
и это моя последняя радость перед смертью. Кертиева похоронили.

Остатки кертиевцев направились после похорон через перевал Грузинской дороги, чтобы приютиться в Грузии. Приютились. Они должны были приютиться потому, что знали нужно ждать! Еще придет час, когда новые кертиевцы - пойдут в бой, чтобы окончательно отвоевать у большевиков свое счастье, то счастье, за которое боролись кертиевцы.
Ctrl
Enter
Заметили ошЫбку
Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Обсудить (0)